ОТ АВТОРА.
Это очень ранние стихи. Я не собираюсь их нигде публиковать, потому что им свойственны все пороки ранних стихов - пафосность, мрачность, задатки мании величия, проблемы с чувством юмора. Тем не менее, это - мой зарифмованный автопортрет восьмидесятых годов и в нем ничего уже не изменишь, он - как фотоальбом со старыми снимками. И ему свойственны все добродетели раннего творчества - искренность, максимализм, мрачность, пафосность, проблемы с манией величия, задатки чувства юмора... Предлагаю эти стихи исключительно посетителям сайта. В них - история моего хождения в армию и возвращения оттуда.
*** (1986)
- В чём смысл жизни? -
Я спросил поэта.
И он ответил напрямик:
- В чём смысл жизни?
В том, что летом
Пишу стихи я про родник.
Зимой - веселою и белой -
Пишу про снег, и про мороз,
И про себя, как, бросив дело,
Качусь на санках под откос.
А осенью, когда взгрустнется,
Пишу стихи про желтый лист,
Который с ветки оторвется
И в воздухе танцует
свой последний в мире
твист.
Ну, а весна придёт, - не скрою,
Я о любви писать готов.
Хотя, признаться, мне порою
Не подобрать к ней нужных слов...
Вот так проходят вёсны, лета;
Я все пишу, судьбу кляня...
В чем смысл жизни?
Верно, в этом.
Хотя бы только для поэта.
Хотя бы только для меня.
*** (1986)
Что значит смерть? Конец бесплодных мук?
Пролог небес иль эпилог греха?
Что значит жизнь? В груди неровный стук
Или попытка первого стиха?
Что значит век? Две жизни иль одна?
Что значит Бог? Он - там или во мне?
Что значит снег? - Лишь только белизна
Или покой, ниспосланный извне?
Что значит страсть? Великое в душе
Или нервозность, медицинский факт?
Что значит ложь? Привычка для ушей
Иль тоже правда, только невпопад?
Что значит истина? Неписаный закон
Иль сплетница, дающая совет?
Смерть - это просто вечный-вечный сон.
Жизнь - это просто вечный-вечный бред.
*** (1988)
Мой дом объявлен вне закона,
Мой дух посажен за решетку,
Я сам - нон грата.
При мне остались лишь икона,
Землицы питерской щепотка
И письма брата.
Мой мозг изъят и заспиртован,
Мой рот хранит обет молчанья
Как дань доносам.
Я однозначно аттестован
Замком и окрещен ключами,
Я под вопросом.
На мне смирительные цепи,
Во мне инструкции на случай
Самозабвенья.
Но, осмотревшись в этом склепе,
Я стал примернейшим из лучших -
Я раб терпенья.
Меня гнетем маршрут загона,
От немоты охрипла глотка,
Но жду возврата.
Мне греет кровь Его икона,
Землицы питерской щепотка
И письма брата.
ЭПИТАФИЯ САМОМУ СЕБЕ (1987)
(предновогодний кошмар)
Юмором веет от этих могил,
Юмором, только черным.
А я на своем погребении был
Гостем самым почетным.
Такой вот до боли простой сюжет:
Не зная об этой драме,
Я вдруг увидал свой родной портрет,
Но в черной посмертной раме!
И что началось тут - о, боже мой!
Меня понесли на небо!
Но я же не умер, - я ж вот он, живой,
Я повода даже не дал!
Но поздно вопить - полилась вода,
И мне уж никто не верит.
Меня не пускают теперь никуда,
Везде закрывают двери.
Газеты несут несусветный бред,
И даже в программе "Время" -
"Он с нами был. Его с нами нет.
Умер наш К. Арбенин."
Нет, хватит венков и атласных лент!
Скажите спасибо соседям:
Нет, он не умер, он смылся в Дербент,
Он с детства Дербентом бредил!
Я бился о стены, чеканил лоб,
Но кто-то шепнул: "Постой-ка..."
И вот мне отлили почётный гроб...
...Тем временем шла перестройка.
МЫ (1988)
Мы из племени сытых,
Но обманутых всеми.
Нам указано в месте,
Но отказано в тризне.
Мы из рода забытых
На большой карусели,
Что в старинном реестре
Называется жизнью.
Мы - осколки покоя,
Созерцатели мира,
На себе испытали
Закулисное жало.
Мы - скупые изгои,
Создавали кумира
Из запретных прогалин,
Что молва протоптала.
Ваши толстые пальцы
Не за нас голосуют -
Вам ли с вашей корою
Докопаться до сути.
Будто неострадальцы,
Воскрешенные всуе,
Мы сквозь ваши помои
Выбираемся в люди.
*** (1988)
Понимаешь, Господи,
Я не то, чтоб праведник,
И совсем не пасынок
У своей судьбы.
Но в белесой проседи
Истуканов правильных
Видятся лишь маски мне
Да еще - гробы.
Понимаешь, Господи,
Я не то, чтоб мученик,
И не то, чтоб прошлое
Изменить хотел,
Но порою просто мне
Не поверить в лучшее,
Не увидеть большего -
Чувствую предел.
Ты же знаешь, Господи:
От планеты бешеной
Без надменной помощи
Я держу свой путь.
Пусть неровной поступью,
Но позволь мне, пешему,
Добрести до полночи.
И не дай свернуть.
*** (1988)
Ничего мне не надо,
Только посох и путь.
И дойду как-нибудь.
М не в дороге - отрада,
В возвращении - суть.
ОВАЛЬНЫЙ ПОРТРЕТ (1988)
Бледная ночь, как осколок фаянса
На мятом снегу изувеченных будней.
Медленный рот будет тонко смеяться,
Мерцающий взгляд, как плавник акулий.
На переносице - гибкой и сладкой, -
Которой касались лишь зубы дракона,
Ломаной искрой - внезапной и-краткой -
Бровь смотрит трогательно с балкона.
В беспрецедентной улыбке сомненья
Тень подбородка, хранящего тайны
Благодеянья и грехопаденья,
В клеточках кожи акцент случайный.
Звуки лесов, уходящих в карьеры,
Крики воды, воспевающей небо -
Степень невидимого барьера,
Способного делать камни из хлеба.
Бездомно-непрошеный запах ненастья
Впитает рассвет потухающих стекол.
Ласковый лоб, напророчивший счастье,
Прозрачен и облачен, как Софокл.
Разорванность действа с банальностью века,
Измученность речи в спряжениях тока,
Часами утраченный Время-калека,
Снобизм безобщенья и замкнутость рока.
В изогнутом теле, таком невозможном,
Бездарность спирали свела диалоги
О бреде таланта, о чем-то безбожном,
А в тронутых пальцах - мученья дороги.
Эскиз расставанья в экстазе ироний.
Слова погорельцы подернуты страхом.
И скоро, как люстра на свечи, уроним
Хрустальную близость на прочную плаху.
*** (1988)
Я так мечтал о зимнем Ленинграде,
Я так скучал по снегу и Неве,
Что просто не вмешалось в голове -
Чего же ради!
*** (1989)
Скоро стукнет зима,
И поникнут столбы,
На деревьях распустится дрожь.
Мы вернемся в дома,
Мы примерим гробы
И забудем весеннюю ложь.
Скоро лопнут мосты
От обилия льда,
Звездным панцирем вспучится ночь.
Скоро наши следы
Не оставят следа,
Даже память не сможет помочь.
Скоро все облетит,
Обретя голый смысл,
Скоро все отсвистит и замрет.
Мы услышим мотив
Завлекающий крыс,
И шагнем в оголенный пролет.
*** (1989)
Все суета. Отбой нам только сниться.
А мне уже не снится и отбой.
О если б хоть на миг остановиться
И зачерпнуть небытие рукой.
В ладони капли жажды обнаружить,
Свою судьбу увидеть в глубине
И манией безличья занедужить,
Чтоб, расписавшись мелом на стене,
Уйти, лицо опрыснув содержимым,
Растаять, раствориться в сгустке тьмы,
Чтоб не остаться вечно одержимым,
Уйти туда, откуда вышли мы.
И больше никогда не возвращаться,
И вовсе перестать существовать,
Лишь медленно по времени вращаться
Да скрипу тайных поручней внимать.
И позабыть все мысли и печали,
И не узнать свой одинокий труп,
И вроде бы не жить, как там - вначале,
Когда был весел, счастлив, сыт и глуп.
ГОРОД (1988)
Мой город занесло туманом дней,
Но он не стал от этого дурней.
Мой город разнесло кривляньем рож,
Но он от этого не менее хорош.
Залили город водопады слов,
Но он по-прежнему основа наших снов.
Его погода проклята толпой,
Но что толпа! Ведь город - только мой.
Мне с ним не нужен даже райский сад.
Мне б только знать, что я вернусь назад.